Про «марафон запретов» и борьбу политических партий за аудиторию сторонников закручивания гаек перед выборами 2026 года в Госдуму. А также предположение, почему Кремль все это поддерживает. Идея все запрещать — не менее перспективная, чем демонстрации борьбы «за наши и ваши свободы», просто аудитории у этих идеологий разные.
И еще большой вопрос, какая более продуктивна с точки зрения набора электоральной массы к 2026 году. Свободномыслящему телеграм-либералу кажется, что власть ущемляет свободы, потому что того требуют логика времени и целеполагание партии власти. Однако при более внимательном рассмотрении выясняется, что в основе политической стратегии «на удушение» могут лежать и более рациональные мотивы. И это отнюдь не желание «скандальными темами отвлечь внимание аудитории от реальных проблем», как предположили некоторые комментаторы. Стремление закрепить ядерный электорат, отправляя созвучные с его ожиданиями послания, — обычная практика политиков и политических партий. Но традиционными методами пробиться через информационный шум сегодня невозможно. Поэтому все ультраконсервативные идеи последнего времени настолько спекулятивны и хайпогенны. То есть запреты — это продукт отечественных PSYOP-лабораторий и политтехнологических команд. Запреты — это в первую очередь психологические операции и только во вторую — законодательные инициативы. Если посмотреть на социологию, то мы увидим, что радикальные инициативы собирают значительную аудиторию. По данным Russian Field, за запрет ЛГБТ (международное движени е ЛГБТ в России признано экстремистским и запрещено) высказались в стране 62% респондентов, за запрет никабов — 66%. За полный запрет абортов — 25%, а это очень много. Например, рейтинг главных парламентских оппозиционных партий сегодня от трех до десяти процентов. То есть антиабортная партия взяла бы больше ЛДПР и КПРФ, не говоря уже про СРЗП и «Новых людей». Против самокатчиков — 41%, и это только в Москве — антисамокатная партия могла бы побороться уже и с «Единой Россией». По данным ВЦИОМ, 52% жителей России высказались за жесткие меры в отношении мигрантов. То есть от 25% до 66% наших сограждан хотят что-либо запретить. Но эта условная «партия запрета» (совокупно самая большая в России) состоит из целевых групп разного размера. Поэтому стратегия почти всех наших политических партий перед выборами в Госдуму стала напоминать желание сшить лоскутное одеяло из этих групп. Из меньшинств сложить большинство. Победит в этой гонке тот, кто намагнитит больше недовольных. И неважно чем — самокатчиками или мигрантами. Раздраженные чем угодно (бедностью, отсутствием социальных лифтов или молодежью) граждане сублимируют свое раздражение в социально одобряемую ненависть к другим категориям жителей. Другими словами — срываются на соседей. Потенциал у этих групп значительный. Грех с ним не работать. Но есть у «запретительных» законодательных инициатив и один положительный момент, который отвечает на вопрос, почему, собственно, государство в этой абсурдной игре участвует. Эта активность позволяет сбросить накопившуюся в обществе агрессию, распыляя ее по микрогруппам и создавая в сознании раздраженного гражданина ощущение, что власть с ним на одной стороне. Ну, а все беды от квадроберов, конечно. А значит, проблемы временны и решаемы. Сергей Старовойтов, политолог, автор Telegram-канала «Старовойтов о политике»
Свежие комментарии